Глава 4. Собрание мейстерзингеров

Рассол придуман был богами –

Рассолоделания бог

Был братом Бахуса. Сердцами

Они слились, и между ног

У них один был общий краник –

Так мифы древности гласят.

Потом случился звездопад,

Рассольный бог напялил ватник

И двинулся в Гиперборею –

Мол, не умру, так протрезвею.

 

Так с незапамятных времён

Рассол на севере прижился...

Магистра взор был замутнён –

Проснулся – будто не ложился.

На счастье, старая шотландка

В делах похмельных мастерица,

Вливала пиво – не водицу –

В напиток жизни – в том разгадка,

Что с пивом смешанный рассол

Венчает королевский стол.

​

Итак, всосав микстуры плошку,

Магистр ожил. Рюмка рома,

Омлет с поджаренным горошком,

И с ранним солнышком из дома,

Не разбудив ночного гостя,

Шепнув словечко Керолайне,

Он убыл, скажем, из онлайна.

Вскочив в пролётку, взмахом трости,

Оставив всякие сомненья,

Дал направление движенью.

 

В стране, которую Ян Райнис

Запечатлел цветистым слогом,

Куда спокойней зваться Янис

Вридрикис, чтоб не биться рогом

О стенки удивленных взоров,

Что раскрываются, как триптих,

Представься ты как Йоган Фридрих, –

Среди сорок опасен ворон, –

Так вот, германцем по рождению

Был наш магистр. Оставим прения

 

На этот счет. Он спешно мчался

На заседание Братства немцев

Балтийских и вовсю старался

Быть неприметным для туземцев.

Магистр слыл в правлении Братства

Одним из важных меценатов

И выделял две сотни латов

На поддержание убранства

Корчмы, в которой регулярно

Сминались мнения полярно.

​

Но чаще всё же соглашаясь

И насосавшись «Долингера»,

Под вопли «Deutchland uber alles»

Герр обнимал другого герра.

Из Нюрнберга в прошлый вечер

Инкогнито, секретно строго,

Магистр понял у порога,

Подобно выстрелу картечи

Посол к ним прибыл без охраны

От самого Аурехана.

 

Действительно, набравшись пива,

Пропев, как принято, куплеты,

Тот важный выступил красиво

О том, что порох – не котлеты,

О том, что нация стремится

Собрать своих детей в обойму,

И дабы не испортить пройму

Не след спешить и суетиться...

И так, метя с горохом просо,

Он прибыл к главному вопросу.

​

Вопрос был прост и незатейлив:

Готов ли наш великий Йоган

Не словом честным, а на деле

Быть мейстерзингером до гроба?

И если «Да», то Вождь считает,

Чтобы магистр без промедления

Вручил рецепт «Т-2» движенью,

Которое весь мир взнуздает.

Sieg Heil! – Да здравствует Победа!

– Эх, дотянуть бы до обеда! –

 

Подумал удрученный зельник.

Но делать нечего, придётся

Отдать рецепт – он не мошенник.

Ведь мейстерзингерам неймётся

Взять рычаги правленья миром,

А их немного – воля, сила,

Страх голода и страх могилы,

Сакральных сведений мортира,

А к ней из лозунгов снаряды

О том, что хлеб, любовь, наряды –

 

Арийцам только на планете,

А остальным – zu hundert, слёзы...

«Т-2» – сильнейший яд на свете.

Его магистр из мимозы,

И можжевеловой настойки

Открыл. Виной тому возгонка.

Под видом джина два бочонка

Магистр продал. Очень стойкий

Остался запах в кабинете...

И некрологов хор в газете.

 

«Т-2» – всего пять строк рецепта,

В них поместилось десять лет

Исканий и лишь миг эффекта,

Который больше не секрет...

В финале заседания Братства

Был пышный тост за Трампедаха.

Тост, как-никак, милей, чем плаха,

Хотя и не сулит богатства.

К последнему наш зельник добрый

Тянулся, раздувая рёбра.

 

Ну, дело сделано, магистру

Раскланялись, подали шляпу,

В дорогу алуса канистру

Вручили, вроде как «на лапу».

И Йозеф убыл восвояси

Узбекского отведать плова

В компании юнца Марлова,

Чтобы беседой стол украсить,

Послушать Вагнера и Баха, –

Усладу слуха Трампедаха.

 

Однако главная причина,

Которая вела к Марлову,

Являлась в том, что тот мужчина

Ни подобру, ни поздорову

Не уберется от магистра.

За право копошиться в Книге

И развернуться всей интриге

Не хватит среднего регистра.

Иной здесь нужен компонент

Пожалуй, лучшее – абсент!